Не вычитано совсем, даже не перечитано! Завтра постараюсь поправить хотя бы основные косяки.
UPD 12.03.20: наконец слегка подредактировала и добавила пару фраз.
Название: Ночь в одиноком феврале
Автор: Донна Дункан
Пейринг/персонажи: Булочка/Тан Ро/Ду Мин (Не спрашивайте. Просто не спрашивайте )
Тип: гет, преслэш
Рейтинг: PG-13
Жанр: экшен, романс
Размер: ~ 6 000 слов
Саммари: Обычно «Самсара» не бралась за такие мелкие неопасные заказы, но Ду Мин все-таки согласился.
Дисклеймер: © Butterfly Blue
Предупреждения: AU, городское фэнтези
Переулок был темным, подозрительным и весьма вонючим. То есть — вполне типичным для любой ночной вылазки. Ду Мин поморщился от кислой мешанины запахов тухлой рыбы, мочи и плохого алкоголя и пожалел, что не надел маску, но возвращаться к припаркованной в соседнем квартале машине не хотелось, лучше покончить с работой побыстрее и вернуться домой, в тепло и уют.
Правда, холодно на улице не было, но мелкие колючие снежинки медленно сыпались сверху и налипали на щеки и ресницы. Он еще раз сверился с адресом, потом посмотрел на форменный браслет. Лунный камень прерывисто мерцал голубым внутренним светом, уловив остаточный след потусторонней энергии. Ду Мин прикинул, что именно может ждать его в переулке, и на всякий случай заранее потянул цзянь из ножен. Клинок маслянисто блеснул в лучах одинокого фонаря — лезвие было тщательно натерто свежим соком папоротника, ядовитого для большинства нечисти. В этот раз Ду Мин подготовился тщательно и очень надеялся, что Минхуа не будет проверять свои бесценные кусты на подоконниках офиса, хотя бы ближайшую пару дней. В конце концов, если он не хотел, чтобы их использовали по прямому назначению, мог бы выращивать помидоры! Или еще что-нибудь столь же магически бесполезное.
Вообще-то, на самом деле, работа была плевой и ужасно несерьзной, особенно для них. Обычно «Самсара» не бралась за такую неопасную ерунду, предпочитая вызовы посложнее (и поприбыльней). Но в этом районе было сразу две школы, так что даже мелкая тварь может доставить изрядные проблемы, да и заказ поступил лично от мэра, такое лучше не игнорировать.
Остальные стебались, злостные зубоскалы, но естественно, что Ду Мин отлично справится сам, никакая поддержка и подстраховка ему не нужна, вот еще! Он так и сказал им, и Ботао даже согласно улыбнулся и покивал, передавая ему координаты.
Но теперь все равно было как-то слегка не по себе. Ду Мин вздохнул, тут же пожалел об этом, чуть не закашлявшись, и поудобнее перехватил рукоять цзяня, оглядываясь. Неподалеку приглушенно шумел порт — к вони тухлой рыбы примешивался солоновато-илистый привкус большой реки. В таких местах Грань между реальным миром и Иной стороной всегда исторически была тоньше и слабее. Как объяснял Ботао, это из-за энергии большого количества путников. Принцип действия Ду Мин понимал плохо, но решил поверить на слово.
Лунный камень вспыхнул ярче, стоило вытянуть руку вперед, в направлении переулка. Что ж, похоже, он не ошибся, и ему действительно туда.
Фонарь над головой мигнул и противно задребезжал. Ду Мин повернулся к нему спиной и шагнул в темноту, напряженно прислушиваясь.
Независимо от того, насколько мелкая тварь (если верить слухам) его ждала, бдительность лучше не терять, а то закончиться любая беспечность может быстро и плохо. Ду Мин был профессионалом и таких нубских ошибок не допускал.
Он шел медленно и спокойно, не выказывая — да и не испытывая — страха. Обогнул переполненный мусорный бак, задержав возле него дыхание, свернул в другой переулок, сначала предусмотрительно потыкав в него клинком. Мелкие снежинки неторопливо падали вокруг, красивые и белые, но под ногами их предшественники давно превратились в хлюпающую бурую слякоть. Лунный камень в браслете пульсировал все сильнее, подтверждая, что направление выбрано правильно. Судя по всему, цель пока не двигалась, словно выжидала. Бронзовая рукоять в ладони казалась ледяной даже сквозь перчатку, привязанные к ней пушистые ритуальные кисти подрагивали и словно щупали воздух алыми нитями, хотя ночь была совершенно безветренной.
Тварь он сначала почувствовал — встали дыбом мелкие волоски на загривке, к горлу подступил комок тошноты, — и только потом увидел.
Четыре красные мерцающие точки и черная бесформенная тень у кирпичной стены, которая медленно приподнялась при его приближении, косматая и хищная. Низкий, почти неразличимый человеческим слухом рык примешался к далекому гулу порта, заставил что-то неприятно сжаться внутри, взывая к первобытному страху.
Лунного света было вполне достаточно, чтобы разглядеть все в подробностях. Гарм, причем довольно крупный, быть может, даже вожак стаи. Он выглядел просто как безобразный бродячий пес, только очень большой. И очень свирепый. И явно бешеный, судя по пенящейся слюне на желтых клыках, похожей на морскую пену
А вот если активировать Второе зрение, позволяющее смотреть сквозь иллюзии…
Ду Мин мигнул, успел различить гниющую плоть поверх торчащих шипами белых ребер, встретился взглядом сразу с четырьмя горящими алыми глазами — и поспешно переключился обратно прежде, чем его замутило. Одолеть тварь можно и в замаскированном обличье, испытывать собственный желудок на прочность ради такой мелочи совсем не обязательно.
Гарм припал на передние лапы и зарычал громче. Ду Мин перехватил цзянь поудобнее и приготовился к атаке, стараясь подавить привычную досаду пополам с неуместной жалостью.
Убивать собаку не хотелось. Даже адскую.
Но, в конце концов, ликвидация особо опасной нелегальной нечисти — специализация их отряда. И это в любом случае лучше другой участи, которая может ожидать зверя по эту сторону Грани.
Гарм прыгнул первым, высек когтями искры на брусчатке, но Ду Мин, предчувствовавший его движение, легко увернулся и рубанул в ответ, попал плашмя по косматой холке, перехватил рукоять поудобней. Зверь взвыл и попытался зацепить его лапой, но задел только рукав куртки. Ду Мин провернул запястье, подсек кончик хвоста, чем взъярил противника еще больше.
Недлинный, но тяжелый клинок позволял наносить мощные и быстрые удары, даже в узком переулке. Но гарм, пусть и явно изможденный, все равно вертелся с неожиданной прытью и грозно щелкал зубами. Из его пасти воняло тухлым мясом, что, безусловно, только добавляло недостающие ноты общей вони вокруг. Ужасно хотелось в горячий душ, и поскорее.
Ду Мин в очередной раз сглотнул предательски подступивший к горлу комок тошноты, плавно шагнул в сторону, позволив зверю врезаться в стену у него за спиной, и едва не пропустил следующую атаку, когда неподалеку вдруг громко взвизгнули тормоза. Это кому еще приспичило посреди ночи пожаловать в эти пустынные и нежилые края?
Робкая надежда, что неизвестные пожаловали по каким-то совсем другим делам, растворилась снежинками на лице, не успев толком зародиться. Громкие мужские голоса, торопливый топот, шумное дыхание — а в следующее мгновение из соседнего проулка комком вылетела серебристая сеть и едва не зацепила гарма. Ду Мин затылком почувствовал движение воздуха и резко наклонился в сторону, одновременно уворачиваясь от удара когтистой лапы. Чужой кулак пролетел у него над головой, Ду Мин не упустил шанса врезать рукоятью цзяня напавшему неудачнику под ребра, отскочил к противоположной стене и только там оглянулся, чтобы проверить, что за придурки вздумали ему мешать.
Из переулка высыпали мордатые широкоплечие типы, все как один в черной коже и совершенно бесполезных ночью черных очках. Большинство воинственно держали наперевес охотничьи гарпуны с посеребренными наконечниками, синевато блестевшими в лунном свете. Но у двоих в руках были винтовки — скорее всего, с зельями или транквилизаторами, хотя не факт, возможно, и с пулями. С дилетантами никогда нельзя быть уверенным до конца.
Ду Мин, не удержавшись, досадливо поморщился. Браконьеры. Этого только еще не хватало!
Такие уроды обычно подбирали животноподобную нечисть и использовали в подпольных боях или продавали в качестве домашних животных всяким другим уродам, побогаче.
И это было гораздо более жестоко, чем просто убить тварей, которые заблудились и провалились сквозь Грань, не понимая, где они находятся и что происходит вокруг, а потому агрессивно бросавшихся на все, что казалось им угрозой.
Как раз та самая участь, которую Ду Мин гарму не желал.
Ну… что сказать в свое оправдание, он любил собак!
От сети гарм увернулся, но при виде новой угрозы припал грудью к брусчатке и зарычал громче, скаля желтые клыки злобно и одновременно почти отчаянно.
Выглядел он, как загнанный… собственно, да, как загнанный зверь.
Браконьеры замерли, настороженно поглядывая на него, прежде чем вперед выступил самый мордатый и лысый, потер усы с притворно небрежным видом и объявил, обращаясь к Ду Мину:
— Пацан, неудачное место для прогулки ты выбрал!
— Ага, вали отсюда, пока цел, а то покусает собачка еще, к мамке рыдать побежишь, — хохотнул другой тип, явно сочтя себя весьма остроумным.
При этом скалились и держали оружие они так, словно на самом деле отпускать его никуда не собирались. Что вполне логично — кому в этом бизнесе нужен случайный свидетель?
Ду Мин с трудом подавил желание закатить глаза — выпускать из поля зрения противников не стоит, даже таких, — и молча перехватил рукоять цзяня поудобнее.
Вообще обычно такие дилетанты не могли доставить никому из «Самсары» серьезных проблем.
Плохая новость заключалась в том, что их было человек десять, не меньше.
Похоже, самое сложное будет — никого случайно не убить, или придется иметь дело с нравоучительными нотациями Ботао. Или того хуже — с неодобрительным вздохом капитана.
Ну и вообще так-то людей Ду Мин никогда не убивал, только тварей… Не хотелось бы начинать сегодня, пусть даже конкретно эти типы больше походили именно на существ с Иной стороны, чем на нормальных людей. И воняли не меньше — пивом и еще какой-то дрянью.
Усатый главарь отдал приказ, и сразу половина браконьеров бросилась на Ду Мина, в то время как остальные окружили и принялись колоть гарпунами гарма, загоняя его в сеть.
Проклятье, оставалось только надеяться, что мэр заплатит им за всю эту фигню как следует! Ду Мин без труда увернулся еще от пары ударов, взмахом меча отбил дротик — надо же, все-таки не пули, хоть какие-то мозги у этих уродов есть, — потом со всей силы пнул ближайшего типа в живот и добавил кулаком между лопаток, когда тот с хрипом согнулся. Ушел вбок, парировал гарпун, резко наступил на острие, пытаясь сломать, но ботинки заскользили в слякоти, и пришлось поспешно отпрыгнуть в сторону. Еще один дротик прилетел в плечо ближайшему браконьеру, тот с коротким вскриком покачнулся — и почти сразу рухнул под ноги своим товарищам. Незадачливый стрелок цветасто выругался, но, повинуясь окрику главаря, винтовку убрал — что ж, одной проблемой меньше.
Попытки с пятой браконьерам все-таки удалось набросить на гарма сеть — она явно была зачарованная и перевитая серебряной нитью. Зверь отчаянно взвыл и забарахтался в путах, забился, как огромная сухопутная рыба, и от его визга противно заныли зубы.
Правда, ядовитые слюни веревку явно попросту разъедали, несмотря на всю ее зачарованность, если судить по тому, что от нее вверх поднимался сизый вонючий дым.
Ду Мин увернулся от еще одной неуклюжей атаки и поморщился при мысли, что все-таки зря из гордости отказался от подмоги — навыков у этой банды было немного, но они могли задавить просто числом. Единственный плюс — из-за слишком узкого переулка им не удавалось навалиться всем сразу, так что Ду Мин прижимался к стене, чтобы избежать нападения со спины, и старательно отбивался, не забывая атаковать сам при каждой возможности. Парочку уродов ему удалось оглушить ударами плашмя по головам, но остальные теперь старались держаться подальше и догадались тыкать в него гарпунами с расстояния, пользуясь преимуществом древкового оружия.
Внутри брезгливость мешалась с презрением, хотя последнее время Ду Мин старался нос не задирать — собственные ошибки неплохо учили. Ни одного удара он пока не пропустил… правда, кажется, это ненадолго.
Выпендрежник Сунь Сян на его месте наверняка бы заявил, что справится сам… и причем справился бы, что самое досадное! Но Ду Мин умел трезво оценивать свои силы, что бы ни ворчал там иногда Минхуа. И неохотно признался самому себе, что, похоже, победить и обойтись без травм в этот раз будет затруднительно. Словно в подтверждение этой мысли, один из типов рискнул подскочить ближе и все-таки заехал по касательной кулаком по ребрам. Ду Мин отшатнулся, поперхнувшись вдохом, рубанул мечом в ответ, по-прежнему стараясь наносить удар плашмя, хотя какого хрена вообще?!
А потом легкий порыв ветра посреди мешанины неаппетитной вони донес вдруг призрачный вздох лаванды, и Ду Мин от неожиданности едва не выронил цзянь, в последний момент увернулся от гарпуна, со скрипом прочертившего глубокую борозду в кирпичной стене у него над головой, и изумленно вскинул взгляд, всматриваясь в соседний темный проулок.
Да нет, не может быть, показалось, с чего бы вдруг такое совпадение, откуда…
В черноте мигнули две круглые алые точки, на уровне человеческого роста — необъяснимо более жутко, чем красные зрачки гарма, и одновременно притягательно, почти чарующе.
Ну ладно. Ду Мин готов был признать свою предвзятость. И ему даже уже почти не было стыдно.
Тан Ро выступила из грязного проулка так величественно, словно прогуливалась по благоуханному цветущему парку, а не вонючему портовому району. Остановилась, изящно склонила голову набок, бесстрастно разглядывая бьющегося в сети гарма. Лицо ее в лунном свете казалось спокойным, почти торжественным, немного призрачным и таким красивым, что у Ду Мина привычно сдавило что-то в груди.
Браконьеры настолько поразились, что прекратили атаку, парочка озадаченно выругалась, кто-то даже очертил себя охранным знаком, за что тут же схлопотал подзатыльник от главаря. Остальные после этого отмерли, как по сигналу, и один, ближайший к Тан Ро, расплылся в мерзкой ухмылке, полной гнилых зубов:
— Красотка, ты уверена, что туда забрела?
Еще парочка заулюлюкала, неожиданно громко, и кто-то радостно присвистнул:
— Туда-туда! Братаны, это ж подарок судьбы! Не только заработок, но еще и развлечение в награду!
— Милая, мы можем чем-нибудь тебе помочь? — с безошибочной издевкой спросил главарь, взвешивая в руке винтовку, и паскудно облизнулся.
Вели они себя настолько предсказуемо и гротескно, как в плохой пьесе, что к горлу опять подступила тошнота. Ду Мин было яростно вскинулся… но прикусил изнутри щеку и усилием воли заставил себя сдержаться. В защите — его или чьей-либо еще — Тан Ро не нуждалась. А выставлять себя на посмешище в очередной раз не хотелось.
Она подняла взгляд с гарма на браконьеров, скользнула по ним, небрежно, без особого интереса, не меняясь в лице, словно просто не расслышала пошлых насмешек, уставилась прямо в глаза главарю — черные очки тому явно не помогли — и не попросила — поставила перед фактом:
— Я забираю собаку.
В следующее мгновение ее взгляд, синий и холодный, как льдинка, перетек на Ду Мина, и тот едва не поперхнулся вдохом, ну да и ладно, ребра все равно противно ныли, так даже легче, если вообще не дышать… А Тан Ро склонила голову на другой бок, словно в задумчивости, после чего невозмутимо добавила:
— И его тоже.
В коленях откуда-то взялась странная ватная слабость, так что они едва не подогнулись, пришлось опереться спиной на стену, в ушах загудел низкий гул, мешая разобрать ответ браконьеров. Как странно, почему бы вдруг?
Ду Мин медленно, с трудом мигнул…
А следующее мгновение резко метнулся вперед, наперерез гарпуну, когда один из взбесившихся уродов посмел все-таки замахнуться на Тан Ро, и попросту отрубил наконечник таким сильным ударом, что древко в чужих руках треснуло, послав щепки во все стороны.
Тело словно действовало само, без участия разума, хотя вообще-то разум тоже был вполне согласен поступать именно так. Хоть защита Тан Ро и не требуется. Но это же не повод просто стоять в сторонке и смотреть?!
Этой короткой заминки хватило, чтобы Тан Ро успела выхватить собственное оружие — складное копье с фарфоровым лезвием парадоксальным образом умещалось в маленькой дамской сумочке. Ду Мин почтительно отклонился в сторону, чтобы не заслонять ей обзор, и как-то не очень уместно заметил, что помада у Тан Ро сегодня была ярко-малиновая, в тон волосам.
Драться рядом с ней против общего противника было офигенно круто. Иного определения слегка захмелевший от недоверчивого восторга Ду Мин подобрать так сходу просто не мог. Они легко подстраивались под движения друг друга, словно делали это уже много-много раз прежде, и не на тренировке, а в настоящем бою. Не пытались одновременно атаковать одного и того же браконьера, но поделили их, не сговариваясь, и только прикрывали друг другу слепые зоны, хотя против таких неумелых уродов это не то чтобы было в самом деле нужно.
И Ду Мин видел — чувствовал — что Тан Ро даже не стала использовать свою силу, дарованную второй кровью. Просто наносила чисто физические удары, двигаясь элегантно и стремительно, как в танце. Несравнимо круче, чем в самом начале их знакомства — хотя уже тогда она была хороша, пусть и неопытна.
При этом она тоже явно старалась не причинять никому серьезных повреждений, но вокруг нее словно колыхалась невидимая аура, притягивающая сильнее магнита. И браконьеры тянулись к ней, пытались ударить или схватить — и каждый раз неуклюже промахивались, словно пьяные, мешали друг другу, раздраженно отпихивали своих же товарищей и скалили зубы, как звери.
Ду Мин хотел парировать очередной гарпун мечом, но в последний момент передумал и перехватил древко левой рукой. Это было опасно, и удар неприятно отдался в ладони, но иначе клинок оказался бы недопустимо близко к Тан Ро, и капли сока папоротника могли бы случайно попасть на ее кожу.
Вот только ее это явно не беспокоило, потому что она, не замедляясь, стремительной тенью проскользнула под руками Ду Мина, щекотно мазнув по голому запястью всплеском волос, и сходу ринулась в следующую атаку. Вернее — перетекла в нее в лучах лунного света, как по волнам, легко и свободно. Она расправлялась с противниками, словно играючи.
Хотя почему «словно»?
Ду Мин забыл вдохнуть и так залюбовался, что едва не пропустил удар по уху, скривился и от души пнул очередного урода в живот. Главарь отшатнулся от Тан Ро, дрожащими руками поводя винтовкой, но ствол слишком сильно плясал, мешая прицелиться.
А потом кто-то из противников не выдержал и громко завопил — то ли от ужаса, то ли взывая на подмогу. Вторя ему, плененный гарм громко завыл, вскинув безобразную голову к видневшейся в просвете стен над головой луне.
Ду Мину уже было начало казаться, что схватка близка к завершению, самодовольные уроды почти готовы обратиться в бегство…
Но вдруг от припаркованной неподалеку машины — фургон там у них, что ли?! — донеслись новые крики и топот, а через несколько мгновений в переулке стало еще более людно: на шум примчались новые браконьеры, человек пять-шесть минимум, а из темноты напирали остальные — те, кто не поместился.
И ситуация снова осложнилась. Потому что Ду Мин, честно признаться, изрядно запыхался, и тяжелый цзянь норовил выскользнуть из ноющих пальцев. Тан Ро сдаваться явно не собиралась — она этого просто не умела, — но на ее белокожем лице блестели капли пота, мешаясь с таящими снежинками.
Ду Мин почти ожидал, что она сейчас снова без промедления бросится в атаку, невзирая на возросшее количество противников, готов был поддержать, несмотря на собственную усталость. Но Тан Ро внезапно замерла на середине шага, опустила копье острием вниз, словно к чему-то прислушиваясь.
А в следующее мгновение сеть наконец дотлела, и гарм с торжествующим ревом вырвался из ее пут на свободу, готовый безжалостно рвать врагов клыками и когтями.
Чтобы тут же получить сокрушительный удар кулаком в челюсть.
— Ой! Прости, я не хотел так сильно! — виновато воскликнул знакомый голос, прозвучавший в общей суматохе неожиданно звонко и весело.
Ду Мин невовремя моргнул и не понял, откуда он здесь взялся. Но, судя по брызгам грязи во все стороны и тому, что стоял новый участник этой драматургической постановки в самом центре расступившихся от неожиданности браконьеров и счастливо ухмылялся, этот блаженный спрыгнул откуда-то с ближайшей крыши — или, скорее, с какого-то карниза или пожарной лестницы.
Но факт оставался фактом — перед ними воздвигся ни кто иной, как Булочка, самый невыносимый, безумный и непредсказуемый из сотрудников «Счастья».
Вообще ужасно нелепо и странно было думать о другом разумном (в теории) человекоподобном существе как о «Булочке», но Ду Мин с досадой поймал себя на мысли, что уже привык.
Слишком часто они последнее время пересекались в совершенно неожиданных местах.
Булочка тем временем тряхнул головой, отбрасывая с лица растрепавшиеся длинные волосы, и радостно объявил с таким видом, будто ему сделали еще один новогодний подарок:
— Обожаю драки в темных подворотнях и переулках!
Браконьеры опасливо расступились, явно не уверенные, как реагировать на подобное явление — похоже, какой-то инстинкт самосохранения у них все же был.
Несмотря на зимний сезон и вполне зимнюю погоду, Булочка привычно распахнул не только куртку, но и рубашку под ней, сверкая загорелым голым торсом и словно не испытывая ни малейшего холода, даже когда на его коже таяли снежинки. Ду Мина передернуло невольной дрожью от одного этого зрелища, и он торопливо перевел взгляд на Тан Ро.
— Наслаждайся, — без малейшей иронии предложила она Булочке и даже отступила на шаг, чтобы не мешать.
Ду Мин видел, чувствовал, да что там — прекрасно знал, выучил за все время знакомства, что она ужасно хотела подраться сама еще, одолеть всех врагов в одиночку, одержать верх и закрепить победу, поставить очередной личный рекорд.
Но, похоже, сочла браконьеров для себя слишком слабыми и решила не разжигать аппетит, который все равно нечем будет потом утолить, за неимением более серьезных противников.
Ду Мин снова против воли содрогнулся и убрал ненужный теперь цзянь обратно в ножны, снова прислонился спиной к стене и медленно выдохнул, пытаясь усилием воли успокоить чересчур громко колотившееся в груди сердце.
Булочка издал торжествующий боевой вопль и с энтузиазмом кинулся в атаку на не успевших толком опомниться браконьеров. Да, те пытались как-то сопротивляться и даже атаковать в ответ, но толку в этом было не сильно много. Булочка двигался стремительно и непредсказуемо, как живой вихрь, бил руками и ногами одновременно, не тратя времени на оружие. И ухмылялся, широко и радостно.
Зубы у него были нифига не человеческие и вообще выглядел он так, словно способен откусить противнику голову и выплюнуть в сторону, после чего мирно продолжить разговор, как ни в чем не бывало.
Впрочем, Булочка выглядел бы так же даже с человеческими зубами.
Гарм в какой-то момент очнулся и, осоловело поводя явно звенящей после удара головой, попытался куда-то отползти, но Тан Ро тут же вонзила копье между его лап, и на земле фиолетовым светом вспыхнула круглая ограничивающая печать. Зверь взвыл и забился, но магические лучи света заключили его в клетку, которая была куда надежней сетей. На заговоренный цзянь Ду Мина тоже было наложено похожее заклятье, почему он не додумался использовать его так же? Не то чтобы ему хотелось прямо сейчас снова соревноваться с Тан Ро, конечно, тем более в таких мелочах…
Наконец — Ду Мин, кажется, отвлекся и потерял счет времени, — браконьеры дрогнули, сдались и обратились в постыдное, но весьма разумное бегство, бросив на холодной брусчатке бессознательные тела нескольких поверженных товарищей. Не то чтобы от них стоило ожидать особого благородства и взаимовыручки.
Гарм заскулил громко и отчаянно, словно тоже желал сбежать вслед за ними. Булочка резко развернулся на пятках, присел рядом с ним на корточки и бесстрашно — безрассудно — протянул руки к косматой шерсти:
— О, дружище, прости-прости, сейчас пойдем домой!
Он общался с истекающим ядовитой слюной монстром, как с дружелюбным соседским ретривером, даже потрепал его по холке, каким-то чудом не угодив пальцами в хищно раззявленную пасть. Гарм вертелся и пытался его укусить, но Булочка каждый раз непостижимым образом оказывался быстрее и ловчее, словно это была веселая игра.
— У нас не так много времени, Го-Го просила вернуться до закрытия кафе, — окликнула его Тан Ро, без укора, просто напоминая, а потом достала из сумочки лакированную шкатулку из черного дерева с золотыми магическими письменами и кинула ему.
Булочка легко ее поймал — даже не поймал, а спокойно взял прямо из воздуха, — распахнул и произнес короткую команду на незнакомом языке. Зачарованная шкатулка засияла хищным фиолетовым светом, подозрительно похожим на щупальца, и последний раз взвизгнувшего гарма в нее просто засосало, как дым.
Впрочем, это зрелище было не так уж удивительно, если вспомнить, что гарм не был полностью материален, как и многие другие твари с Иной стороны — о чем несложно забыть, когда вполне материальные слюнявые челюсти щелкают возле твоего горла.
Засмотревшийся Ду Мин запоздало отмер и протестующе воскликнул, шагнув ближе:
— Эй! Вообще-то, я был здесь первым, и «Самсара» получила задание на ликвидацию лично от мэра.
Булочка вскинул на него удивленный взгляд, словно только сейчас заметил, и небрежно пожал плечами:
— Извиняй, у нас свой заказ!
И от этой его реакции внутри вдруг будто плеснуло кипятком, Ду Мин сам удивился своей внезапной ярости, но крепко стиснул кулаки и процедил:
— Чем тогда вы лучше этих треклятых браконьеров?!
Сердце в груди снова заколотилось быстро и нервно, как во время драки — или предчувствуя скорую неизбежную угрозу.
«Счастье» славились тем, что не гнушались никакими заказами, нередко брались за откровенно грязную работу и бесстыдно уводили добычу у других. Но он совершенно не ожидал, что они тоже занимаются добычей и продажей тварей — да, смертельно опасных, но в этой ситуации беспомощных!
Булочка встретил его взгляд и имел наглость невинно моргнуть:
— Тем, что старшой хочет щеночка себе?
И Ду Мин в ответ словно сдулся, мгновенно ощутив себя воздушным шариком, в котором одним метким ударом иглы прокололи дырку.
Пожалуй, при таком раскладе гарма ждала еще более незавидная участь, учитывая характер почти легендарного в определенных кругах Е Сю и все витавшие вокруг него слухи.
Сам Ду Мин пересекался с лидером «Счастья» не так уж часто — но ему более чем хватило того, самого первого раза. Который он бы с огромным удовольствием забыл или вообще умолил какую-нибудь ведьму стереть ему память — если б только тот же самый случай не был его первой встречей и с Тан Ро тоже.
Ладно. Ладно, ведь его главная задача здесь была — избавить район от гарма прежде, чем тварь случайно добралась бы до кого-то из местных детишек. Так что он даже вполне справился со своей работой. Капитан поймет. Наверное.
Булочка выпрямился и небрежно сунул шкатулку в карман куртки, откуда она торчала почти наполовину, угрожая выпасть при первом резком движении, потом поморщился и закрыл ладонью левую половину лица:
— Ай. Ну вот, наш новый друг плюнул мне в глаз…
Ду Мин тут же инстинктивно дернулся — слюна гармов правда была очень ядовитой и разъедала все не слабее кислоты, как этот идиот не заметил сразу, да так же можно вообще без зрения остаться! — но Тан Ро успела первой. Решительно шагнула вперед и беспрекословно потребовала:
— Дай посмотрю.
Булочка даже не подумал спорить, присел снова на корточки, чтобы ей было удобней, и запрокинул голову, доверчиво открывая горло. Она склонилась над ним, обхватила обеими ладонями за щеки, повертела его лицо в разные стороны, ловя свет луны и внимательно изучая причиненный ущерб. Потом, не отводя взгляда, достала из бокового кармашка сумочки маленький пузырек — похоже, глазные капли. Булочка недовольно надул губы, но не шелохнулся, а Тан Ро, продолжая одной рукой удерживать его лицо, поглаживая щеку большим пальцем, осторожно и быстро закапала лекарство ему в пострадавший глаз и легонько подула, когда Булочка тут же с шипением зажмурился и жалобно простонал, что «больно шиплется».
Все ее жесты были такими привычными, почти обыденными, словно много раз повторенными, что Ду Мин с трудом сглотнул и заставил себя отвести взгляд. Внутри что-то больно сдавливало и скреблось, тоже уже привычное и знакомое, но придумывать ему название совсем не хотелось.
В конце концов, любой, кто имеет дело с нечистью, прекрасно знает: наречь тварь по имени — значит дать ей форму и плоть.
— Все в порядке, — объявила Тан Ро, выпрямляясь и убирая капли обратно.
Булочка тут же вскочил на ноги, с удовольствием потянулся, широко раскинув руки в стороны, и радостно заявил:
— Я же говорил, что по гороскопу у нас сегодня отличный день!
— Ты был прав, — спокойно согласилась Тан Ро и едва заметно улыбнулась. Эта улыбка сделала ее губы мягче и словно преобразила не только идеальное белокожее лицо, но и глаза, на мгновение сделав их не такими холодными и еще более красивыми. Настолько, что Ду Мин забыл сделать очередной вдох и едва не закашлялся.
Но, очевидно, какой-то странный звук он все же издал, потому что внимание Булочки тут же обратилось на него. Тот улыбнулся снова, вдруг подскочил и дружески хлопнул по плечу, с подозрительно искренней радостью возвестив:
— Прикольно, что ты тоже здесь! Так, погоди-ка, старший Вэй подробно объяснял, что нужно в таких ситуациях делать… у меня записана инструкция, сейчас найду…
Плечо от такого всплеска эмоций тут же неприятно заныло, но куда больше беспокоила мысль, какие именно инструкции мог выдать своим новым подопечным бывший шеф спецотдела полиции по борьбе с паранормальными преступлениями, из-за которого этот самый отдел чуть не закрыли в первый же год существования.
Булочка покопался в карманах джинсов, извлек замусоленный блокнот и принялся его листать. Нашел нужную страницу, быстро перечитал, шевеля губами, потом открыл чистую и принялся что-то воодушевленно писать огрызком карандаша, извлеченного откуда-то из подкладки куртки.
Ду Мин хотел было отодвинуться, пока не поздно, но замешкался и не успел — Булочка закончил писать, бесцеремонно схватил его за руку, вздернул ее наверх и шлепнул ему на ладонь вырванный из блокнота листок:
— Вот, счет за нашу бескорыстную помощь!
Само сочетание в одном предложении слов «счет» и «бескорыстная» звучало как минимум нелогично, но прежде, чем Ду Мин успел указать на это вслух, его взгляд упал на количество кривоватых нулей, и он поперхнулся, а потом буквально взорвался от искреннего возмущения:
— Какой еще счет, вы там все совсем офигели, что ли, в своем полоумном «Счастье»?! Никаких денег мы вам платить не будем!
От шока даже сердце перестало биться так тревожно, злость очень кстати вытеснила все прочие эмоции. Но Булочка в ответ на его праведную ярость радостно рассмеялся и облапил за плечи, притягивая к себе, буквально притискивая к своему боку, словно они были друзьями или как минимум товарищами по отряду, а не соперниками:
— Без проблем, мы принимаем оплату другими путями тоже!
— Это какими еще?.. — уточнил Ду Мин, хмурясь и уже предчувствуя, что пожалеет о своем вопросе.
Бок у Булочки даже сквозь одежду казался очень горячим. А рука — жесткой и тоже горячей. Ду Мин запоздало подумал, что надо бы вывернуться, отступить подальше, может, даже схватиться на всякий случай за рукоять цзяня, просто так, для общего душевного спокойствия.
Но в следующее мгновение прямо перед ним вдруг возникла Тан Ро. Неизвестно когда успела подойти близко-близко — и преградила дорогу, заблокировала все возможные пути отступления.
А потом протянула руку к его подбородку — спокойно и неторопливо, но неуклонно, неостановимо — и ухватила приятно прохладными пальцами, несильно надавила острыми аккуратными ноготками.
И Ду Мин в очередной раз забыла, как надо дышать — как и зачем.
Она больше не улыбалась, и ее серьезное красивое лицо было похоже на идеальную маску — как лики стихийных ведьм, если взглянуть на них Вторым зрением.
Но синие льдинки глаз неуловимо потеплели, слегка оттаяли, бездонные и манящие, и больше не казались такими далекими и недоступными.
Хотя, скорее всего, ему просто слишком хотелось так думать, и он малодушно обманывал себя, выдавая желаемое за действительное. Уже не в первый раз.
Вот только хватит ли сил очнуться после очередного самообмана?
Жар внутри усилился, по всему телу сверху вниз прошла крупная дрожь, осыпавшись в низ живота, поднялась вверх и уже привычно стиснула сердце. Сонно мелькнула полуоформившаяся мысль, что это ведь даже не магическая сила Тан Ро и не магнетизм ее истинной сути — а просто она сама.
Потому что точно так же Ду Мин реагировал, пока она не пробудила свою вторую кровь и казалась (самой себе в том числе) обычным человеком.
Ужасно стыдно было это признавать, даже мысленно, но за прошедшую пару лет Ду Мин окончательно отринул свою гордость, совершенно бесполезную и неспособную помочь, даже просто поддержать.
Никогда и ни в кого прежде он не влюблялся с такой силой, просто считал, что не способен на подобное, да и кому нужна какая-то там любовь и связанные с ней хлопоты, когда жить в свое удовольствие и бороться с монстрами куда интересней…
А потом встретил Тан Ро и просто пропал с потрохами.
Голова кружилась, и происходящее казалось каким-то нереальным, зыбким, словно лунный свет. Тан Ро продолжала мягко удерживать его лицо за подбородок, внимательно рассматривая, словно искала что-то в его чертах или в глазах, а Ду Мин все не мог сделать нормальный вдох, словно зачарованный сильнее обычного.
Иногда — а в такие моменты особенно сильно, почти нестерпимо — хотелось увидеть ее истинный облик.
Но переключиться на Второе зрение он не решался. Потому что на редкость благоразумно (на фоне всего прочего) боялся того, что увидит.
Не того, что она окажется безобразна и пропитана темной гнилью Иной стороны, как черные ведьмы или большинство нечисти.
Нет, что она будет еще более прекрасна, и он окончательно разучится дышать, думать и жить без нее. И попросту бесславно рехнется.
А это чревато не одним только неодобрительным вздохом капитана.
Тан Ро знакомым жестом склонила голову набок, как хищная птица, и тепло выдохнула ему в лицо неожиданные слова, ответ на давно позабытый вопрос — или просто предложение, не подразумевающее отказа:
— Послезавтра первое полнолуние года, мы планируем праздновать в нашем кафе. Приходи.
Смысл фразы ускользал от осознания, дробился и множился целой чередой самых необъяснимых смыслов.
— Ага, если не боишься! — радостно хохотнул прямо в ухо Булочка, щекотно и громко.
Ду Мин не заметил, когда он успел сместиться ему за спину и навалиться сзади всем своим немаленьким весом, обхватить не только за плечи, но и за пояс.
Не заметил, как вторая ладонь Булочки оказалась у него на животе, широкая и горячая даже сквозь два слоя одежды. И очень жесткая и несгибаемая, почти как тиски — придурок явно так и не научился рассчитывать свою нечеловеческую силу, потому что вдохнуть в такой хватке было очень тяжело.
Впрочем — он наверняка просто следовал примеру Тан Ро, какому-то ее невидимому сигналу, не задумываясь над смыслом собственных поступков и жестов. Булочка ведь на все реагировал с шумным энтузиазмом, на любое предложение, даже самое бесполезное и дурацкое. Наверное, если позвать его прыгнуть в пропасть или в жерло вулкана — он побежит первым, ни разу не усомнившись в разумности такой выходки.
На Булочку Ду Мин однажды все-таки рискнул и посмотрел Вторым зрением, когда они все в «Самсаре» устали дружно ломать головы, полукровка он или все же полноценная нечисть, и если второе — то какого типа… но так ничего и не разглядел толком. А если и разглядел — то не понял.
И в любом случае сомневался, что «Счастье» сами знали, что Булочка на самом деле такое.
Ду Мин на мгновение сомкнул ресницы, уходя от гипнотизирующего взгляда Тан Ро, и все-таки смог наконец сделать глубокий вдох.
Чтобы едва не задохнуться снова — потому что вся тошнотворная вонь переулка, гнилая рыба, моча и плохой алкоголь, необъясним образом отступили, растворились в ночи, и на смену им пришли совсем другие ароматы.
От Тан Ро пахло свежей водой и лавандой, чистой теплой кожей и чем-то терпким и соленым, так, что от этого коктейля запахов еще сильнее кружилась голова и весь реальный мир словно размывался и куда-то уплывал.
От Булочки несло мокрой шерстью, гармом и потом, но под этим всем — горячим пеплом и мускусом, а еще почти приторно сладкой карамелью.
У Ду Мина всегда было чуткое — для человека — обоняние, и эта мешанина буквально оглушала, забивала легкие и заполняла собой все пространство вокруг.
Даже с закрытыми глазами он чувствовал теплое дыхание Тан Ро на своем лице и горячую хватку Булочки, и так было только хуже, поэтому он снова распахнул веки.
Только чтобы увидеть, как Булочка снова рассмеялся, перегнулся через его плечо и звонко чмокнул Тан Ро в уголок рта. Так, словно делал подобное тысячи раз до этого. Так, словно его поступок был чем-то абсолютно естественным и единственно возможным.
В груди Ду Мина разверзлась черная бездна.
Тан Ро спокойно позволила этот недопоцелуй, даже чуть подняла голову, чтобы Булочке было удобней. Улыбнулась ему, когда он наконец отстранился.
Помада в уголке ее губ размазалась, коротким росчерком ушла на щеку, нарисовав театральную усмешку.
Но вместо того, чтобы ее поправить, Тан Ро потянулась рукой через плечо Ду Мина и аккуратно стерла яркий малиновый след с губ Булочки большим пальцем — Ду Мин следил краем глаза, опасаясь пошевелиться и одновременно боясь хоть что-то упустить. От таких обыденных, собственнических жестов сердце сжималось все сильнее и больнее.
Они оба вели себя так, словно никого постороннего между ними не было.
Словно Ду Мин был совершенно неважной и даже нематериальной преградой, которая ничуть им не мешала. Как позабытый ими всеми гарм — или даже что-то еще более незначительное.
Кровь гулко бухала в ушах, и кроме этого звука Ду Мин не слышал больше ничего.
Тан Ро отстранилась, потянула руку обратно к себе. Но вместо того, чтобы снова свободно опустить ее вдоль тела
тем же самым пальцем, которым стирала свою помаду с губ Булочки
коснулась лица Ду Мина
накрыла родинку под левым глазом
надавила
медленно повела вниз
по щеке к подбородку
скользнула на шею
и остановилась только на кадыке.
Ду Мин не мог сглотнуть, не мог дышать. Не мог даже моргнуть, не в силах поверить, что это не морок, не сон, не обман его собственного сознания, а происходит на самом деле.
Тан Ро, не отпуская его взгляда, надавила пальцем ему на кадык чуть сильнее, нажала ногтем — короткая, почти неощутимая вспышка боли.
И наконец долгожданный вдох.
Воздух хлынул ему в легкие щедрой волной вместе со всеми запахами, чуть не заставил задохнуться, но Булочка стиснул руки еще крепче, и это парадоксальным образом наоборот помогло, заставило Ду Мина наконец ощутить себя здесь и сейчас, вернуться в свое собственное тело, почувствовать снова усталость, смутную боль в ушибленных ребрах, напряжение всех мышц, сухость в горле, холодные капли растаявшего снега на щеках.
И надежду.
Тан Ро не улыбнулась, но снова как-то неуловимо смягчилась. Отняла наконец палец от его шеи, медленно поднесла ко рту и задумчиво слизнула с подушечки крошечную каплю крови, совершенно черную в темноте, — розовый язык мелькнул быстро и аккуратно.
И предложила:
— Подумай над нашим приглашением.
В следующее мгновение Ду Мина резко выпустили из почти-объятий, от неожиданности он покачнулся, едва устоял на ногах, пытаясь сохранить равновесие, непозволительно отвлекся…
А когда вскинул голову — оба уже растворились в темном переулке, и даже шагов их не было слышно.
Вообще ничего не было слышно — только далекий гул порта и жалобные покряхтывания бессознательных браконьеров.
Ду Мин, ощущая себя заторможенным и каким-то осоловевшим, почти пьяным, бросил быстрый взгляд на браслет, но лунный камень погас. Похоже, больше никаких остаточных следов энергии Иной стороны поблизости не наблюдалось.
Ужасно хотелось спать и забыть все произошедшее, притвориться, что ничего этого с ним не было.
Хотя кого он пытается обмануть? Вот как раз забывать ничего не хотелось.
Да и даже если б у него правда было такое желание — он бы все равно не смог.
Ду Мин вовремя почувствовал, что ноги сейчас не выдержат всех пережитых потрясений этой ночи, подломятся прямо под ним. Успел отшатнуться назад, уперся спиной в уже знакомую кирпичную стену и медленно сполз по ней вниз, в холодную грязную слякоть — но даже новые джинсы особо жалко не было.
В груди больно тянуло, больно и хорошо.
Главное теперь — не проболтаться про эту встречу остальным в «Самсаре», а то его опять поднимут на смех и предложат продать в «Счастье».
Самое ужасное, что Ду Мин на самом деле уже давно был не против.
Он запрокинул голову и уставился на почти идеально круглый диск луны, с любопытством заглядывавший в узкую щель между зданиями. Надо же, и правда скоро полнолуние, как только он не заметил…
Ду Мин закрыл глаза и медленно выдохнул, позволяя себе еще пару минут передышки, прежде чем нужно будет снова вставать, плестись к машине, ехать в офис, писать отчет…
Сейчас хотелось просто дышать, в надежде поймать в воздухе последний отголосок запахов лаванды и пепла.
Влюбиться в инкуба — затея, глупее которой не придумаешь.
В свое оправдание Ду Мин мог сказать только то, что, когда он собственно влюбился, инкубом Тан Ро еще не была.
*
Он пока не знал, что крошечная, едва заметная царапинка на горле будет заживать почти месяц, но, к счастью, зимой ее легко было спрятать под шарфом.